Известный белорусский беллетрист начала XX в. Ш. Ядвигин назвал Ивенец «старосветским местечком». Действительно, если среди старинных поселений Белоруссии попытаться отыскать настоящее старосветское местечко, то это – Ивенец. Возникнув во времена Великого княжества Литовского, он процветал как местечко ремесленников-гончаров и при Речи Посполитой, и при Российской империи. Сохранил местечковые традиции и гончарное производство при Польше. Сегодня это городской поселок с известной фабрикой художественной керамики – фактически то же местечко…
Ивенец стоит на краю Налибокской Пущи, на старой, давно утратившей свое значение дороге из Минска в Вильно, на берегах быстрой и чистой речушки Волмы, или Волмянки, впадающей в Ислочь, а вместе с ней – в Неман. Крутые обрывистые берега Волмы заросли ивами – так и напрашивается ассоциация с названием поселка. Но в документах встречается и написанное «Гивенеч».
В самом Ивенце на этот счет думают по-своему. Местные жители рассказывают: ехала когда-то по мосту через Волму королева Бона. Карета застряла на ветхом мосту и накренилась. Бона уронила в воду драгоценные украшения и корону – венец. «И венец», – с досадой произнесла королева. С тех пор, мол, местечко на Волме так и называют: Ивенец. Впрочем… К происхождению названия Бона вряд ли причастна: ведь она жила в XVI в., а Ивенец возник в XIV в.
Королева Бона – непременный персонаж белорусских легенд и местечкового фольклора. Наряду с Екатериной Второй, Суворовым и Наполеоном. Подбор имен не случаен. Именно эти властительницы и полководцы оставили наиболее яркий след на нашей земле и в памяти людей.
В XIV в. Ивенец, как и все замковые поселения, был государственным владением – собственностью великого князя Витовта. В XV в. великокняжеские земли активно раздавались магнатам. На протяжении нескольких столетий Ивенец принадлежал роду Сологубов.
В середине XVI в. в Ивенце возникла протестантская община, при ней церковь, школа, больница. Возможно, в противовес протестантам в это же время католики основали здесь монастырь ордена францисканцев. До сих пор комплекс францисканского монастыря и костела, построенного в 1792-1795 гг. местным мастером Чеховичем, является архитектурной доминантой Ивенца.
Планировка исторически сложилась по традиционной местечковой схеме. Как положено местечку, главное место занимал рынок, от которого радиально расходились улицы, названные или по направлениям дорог, или по расположенным на них сооружениям: Каменьская, Койдановская, Раковская, Виленская, Плебанская, Закляшторная и Заречная. Центр рыночной площади занимали торговые ряды с лавками-ячейками по всему периметру, обрамляли рынок каменные жилые дома-мурованки с лавками ремесленников и торговцев. Все это было разрушено в семидесятых годах минувшего столетия, но планировочная структура поселка не изменилась.
Как местечко Ивенец впервые упоминается в 1522 г. Уже в это время он славился своим гончарным производством. «Специализацию» местечка определили богатые залежи высококачественной глины, которая при обжиге приобретала характерную золотисто-охристую окраску. Секреты мастерства передавались по наследству от отца к сыну, и за столетия здесь сложились целые династии потомственных гончаров. Потому-то ивенецкая керамика и отличалась совершенством и разнообразием форм, оригинальностью росписи. Если в большинстве гончарных центров Белоруссии делали в основном простую бытовую посуду – миски, горшки, кувшины, то Ивенец мог похвастаться производством ваз, подсвечников, игрушек, изысканных чайников, сахарниц, масленок, конфетниц. В некоторых «гончарках» изготавливали широко известную ивенецкую кафлю – рельефные печные изразцы с растительными и геральдическими изображениями.
В конце XIX – начале XX в. «визитной карточкой» ивенецких мастеров стала декоративная, праздничная посуда, которая служила украшением интерьера, а на стол подавалась в особо торжественных случаях. Для создания посуды, имитировавшей стволы деревьев, украшенной фигурками медведей, львов, птиц требовалось не только знание ремесла, но и художественный вкус. Ивенецкая керамика была известна во всей Беларуси, купцы возили ее на рынки Минска, Москвы, Вильни, Варшавы, Праги. Кроме производства глиняной посуды и кафли, население Ивенца занималось извозом, выделкой кож, мехов и войлока.
В конце XIX в. в Ивенце было около четырех сотен домов, две церкви, две синагоги, две корчмы, тридцать пять лавок и семнадцать гончарных мастерских. Работали пивоваренный и крахмальный заводы, мельница, почтово-телеграфное отделение, больница, аптека. Образование местные жители могли получить в народных училищах и двух хедерах. В 1904 г. Брайна Домская получила разрешение открыть мастерскую фотографии. В 1915 г. Невах-Гирша Хаимов Позняк открыл автомобильные перевозки между местечком Раков и местечком Ивенец. Автомобиль системы «Гумберт» возил пассажиров в Ивенец по специальным заказам.
Как и во всех местечках Беларуси, полосы мирной жизни, развития и процветания сменялись потрясениями войн, восстаний и революций. После войны Речи Посполитой с Московским государством в середине XVII в. население Ивенца сократилось вдвое. Через Ивенец в июле 1812 г. проходила армия Наполеона. Не обошли местечко стороной восстания за независимость 1830 и 1863 гг.; недалеко проходила линия фронта во время Первой мировой войны.
После революции Ивенец в составе Польши стал центром гмины (гмина – административная единица вроде теперешнего сельсовета). В 1939 г. в местечко вошли части Красной Армии. Ивенец стал райцентром, его рыночная площадь была переименована в площадь Свободы, гончарные мастерские насильно объединены в артель.
Немцы вошли в Ивенец 24 июня 1941 г., через два дня после начала войны, и немедленно приступили к установлению «нового порядка». Здесь стоял немецкий гарнизон, был создан полицейский участок. Делами еврейского населения занимался гебитскомиссар Новогрудка. На еврейских улицах, там, где сегодня сквер имени Дзержинского, было устроено гетто. Местные жители вспоминают: тех, кто пытался перебросить хлеб через ограду гетто, чтобы помочь умирающим от голода узникам, фашисты избивали.
5 июня (по другим сведениям – 9 июня) 1942 г. гетто было уничтожено. Людей вывозили машинами, расстреливали из пулеметов в лесу на северо-западной окраине поселка. Здесь же были расстреляны и евреи из окрестных местечек: Рубежевичей, Деревной, Налибок, Волмы, Каменя. Всего около тысячи человек.
В 1965 г. на месте расстрела было установлено надмогилие. Сейчас над братской могилой новый памятник. Уроженец Ивенца Мордехай Мордухович, живущий сейчас в Израиле, установил его на средства, собранные в Израиле его земляками – выходцами из Белоруссии.
На площади Свободы есть еще одна братская могила с возвышающимся над ней обелиском. Здесь похоронено более сотни солдат, офицеров и партизан.
Налибокская Пуща (партизанский край) стала домом для еврейских партизанских отрядов Зорина и Бельского. Сюда был единственный путь для евреев, бежавших из Ивенца.
В сегодняшнем Ивенце еврейской общины нет. Еврейское кладбище заброшено. Покосившиеся камни словно растут из земли, неприкаянные, вместе с луговой травой и цветами, рядом с ветхими деревянными сараями и заборами окраины Ивенца. На месте еврейских улиц, на месте бывшего гетто – сквер с памятником «железному рыцарю революции» Дзержинскому (его родовое имение Дзержиново – рядом с Ивенцом). Снесены мастерские и лавки еврейских ремесленников на рыночной площади.
Но традиции мастеров-гончаров продолжает фабрика художественной керамики…