Нынешний административный статус Ракова — агрогородок в Воложинском районе. Однако бывали времена, когда в «паспорте» поселения значилось не только — «местечко», но даже — «город». Собственно говоря, и сегодня это немаленький конгломерат, где проживает более двух тысяч человек, открыты музейные экспозиции, действуют отделение банка, большой торговый центр, несколько храмов.
Нынешний год для Ракова знаменательный: летописные источники свидетельствуют: в 1465 году великий князь литовский и король польский Казимир IV Ягеллончик подарил Раков канцлеру ВКЛ Михаилу Кезгайле. Получается красивая дата — три пятерки: 555 лет от первого письменного упоминания.
Позже Раковом владели такие мощные магнатские роды, как Завиши: через 100 лет после Кезгайлов, то есть в середине XVI века; Сангушки — с XVII столетия. И этот период называют лучшим для Ракова. С 1793 года поселение перешло в собственность российского генерал-фельдмаршала Салтыкова, с 1804 — семьи Здзеховских: во многом благодаря им в начале ХХ века Раков слыл, и заслуженно, настоящим культурным и духовным центром. Представителям белорусской шляхты Друцким-Любецким принадлежали земли вокруг Ракова до 1921 года. Среди крестившихся и венчавшихся в Ракове — имена Огинских. Определенное время существовало даже раковское графство. Так что «родословная» у сегодняшнего агрогородка далеко не рядовая.
В конце XVI — начале XVII века в Ракове действовала типография. В 1701 году в соответствии с королевским постановлением местечко получило право на проведение еженедельного базара и двух ежегодных ярмарок. С середины XIX века здесь работали мануфактуры, мастерские по изготовлению сельскохозяйственных машин, полтора десятка мельниц, лесопильный, кирпичный и пивоваренный заводы. Действовали народное училище, ремесленная и церковно-приходская школы. Была своя почтовая станция, предположительно построенная в 1887 году. Раков славился самобытным гончарным промыслом. Раковская керамика берет начало в XVI — XVII веках. Разнообразные изделия, подлинные произведения искусства, изготавливались искусными мастерами из высококачественной местной глины.
«На глiне грош не гiне», — приговаривали раковские гончары и торговцы местной керамикой, подсчитывая барыши после удачной ярмарки.
Можно говорить, что в Ракове сформировался собственный, особый социокультурный код, сложились своя философия и образ жизни.
Есть у Ракова и древнее городище. Возможно, там стоял замок. Спустя столетия неподалеку устремились в небесную высь шпили религиозных святынь.
Да, раковские дороги с давних пор вели к храмам. И сегодня ведут: к православному Спасо-Преображенскому (1793 год), католическому костелу Божией Матери Святого Розария (1904 — 1906 годы). В 1887 году в честь 25-летия отмены крепостного права перед Преображенской церковью поставили ворота-колокольню. До 1839 года неподалеку от костела на главной площади местечка размещалась и небольшая каменная униатская церковь. Когда-то дороги вели и к местным синагогам: поселение входило в историческую черту еврейской оседлости, и в 1897 году половину жителей Ракова составляла еврейская община.
Считается, что первый христианский храм в Ракове основал Героним Сангушка — в 1676 году. Парафия состояла в основном из шляхты и мещан. В 1685-м княгиня Констанция Теодора (как раньше обычно уточняли в подобных случаях — из Сапегов) Сангушка призвала сюда доминиканцев. С 1702 года обосновалась также миссия базилиан.
Изначальные деревянные строения доминиканского монастыря сгорели в 1712 году, но довольно быстро были восстановлены усилиями ксендза Володковича. Каменный храм возведен в последней трети XVIII столетия и освящен в 1793 году. Снова от пожара пострадал в ходе наполеоновской войны и вновь отстроен к 1824 году, приобретя черты постклассицизма. После второго раздела Речи Посполитой Раков вошел в состав Российской империи. В результате восстания 1830 — 1831 годов доминиканский монастырь закрыли (в 1835 году).
В Ракове сохранились ставшие уже историческими кладбища: католическое, православное, еврейское (последнее — от середины XVII века). У входа на католический погост в 1862 году возвели ворота с колокольней и часовню в честь святой Анны. Существовало и униатское кладбище, остатки которого еще можно увидеть, — и также со своими уникальными воротами.
Конечно, нельзя не сказать о знаменитых раковских контрабандистах: их непростые дороги пролегли по 20 — 30-м годам прошлого столетия, когда после Рижского договора 1921 года граница между Польшей и БССР прошла в полутора километрах от Ракова. Некоторые сведения сохранились в архивных документах и ярком автобиографическом романе Сергея Песецкого «Каханак Вялiкай мядзведзiцы», написанном в 1937 году. Тогда через границу на советскую территорию переправляли предметы бытового обихода, а из СССР тайно доставляли меха, золото, драгоценности. Наступили настоящие «золотые сезоны» Ракова с десятками ресторанов, магазинов, с казино. Поселение превратилось в этакое «местечковое кабаре». Сейчас о той специфической «деловой активности» частенько говорят с налетом романтики. Да, писал Песецкий, жили контрабандисты как короли, купались в золоте. Однако и платили за все: золотом — за водку в ресторанах, за музыку на заказ, за лаковые штиблеты и щегольские костюмы, за услуги «социально безответственных» женщин… Но «за любовь платили любовью, за ненависть ненавистью», а за все вместе вышесказанное — часто жизнью. Такой вот он — раковский код.