Первое известие о Буда-Кошелево относится к XVII веку. До 1861 года это была деревня в Рогачевском уезде Могилевской губернии, с 1924-го — центр одноименного района. С 1941 года – город. В Буда-Кошелево работают сыродельный и хлебный заводы, находится аграрно-технический колледж, средняя, музыкальная, спортивная школы.
Еврейская община появилась в Буда-Кошелево во время строительства Либаво-Роменской железной дороги и открытия станции в 1887 году. В 1939 году здесь насчитывались 496 евреев, которые составили 14,7 процента от общего количества населения. В 20-х годах прошлого века в районе существовал еврейский колхоз, который объединил 11 семей. В 1925-1928 годах в пригороде Буда-Кошелева были образованы еще 3 колхоза, в который входили 49 еврейских семей. До конца 30-х годов в городе действовала школа с обучением на идиш, которую впоследствии преобразовали в белорусскую.
Начало войны и оборона
С началом войны всех здоровых мужчин Буда-Кошелево призвали в Красную Армию, был образован истребительный батальон (310 человек) под командованием Доволева, который нес охрану города и боролся с дезертирами. Население верило официальной советской пропаганде, что неудачи Красной Армии – это временное явление и скоро враг будет разбит.
Весь подвижной состав станции был отдан для эвакуации государственной собственности, а не спасения населения. Немецкая авиация наносила удары с воздуха. Большинство людей не имели возможности уехать. Пагубную роль сыграла и память о лояльном отношении немцев к евреям в 1918 году. Только немногие евреи успели заблаговременно покинуть городской поселок.
Оккупация
Буда-Кошелево был занят немецкими войсками 14 августа 1941 года и вскоре были образованы новые органы власти. Здесь размещалась военная комендатура и гарнизон, в который входили до 50 солдат. Комендатурой командовал зондерфюрер Альбрехтен, начальником карательного отряда был Буглаим (заместители Гофман и Нейдыка), начальником полиции назначен Марченко, которого в ноябре 1941 году сменил Василий Михаленко.
Буда-Кошелевский район вошел в состав тыла группы немецких армий «Центр». Это во многом определило политику оккупационных властей к мирному населению. В географическом отношении железная дорога Жлобин-Гомель делила весь район на две половины. В северной его части было образовано 8 волостей, а в южной, которая прилегала к левому берегу Днепра – 5. Границы волостей в основном совпадали с довоенными. Полицейские посты и гарнизоны располагались в деревнях Рогинь, Меркуловичи, Губичи, Забабье, Чаботовичи, Пиревичи и др. При районной и волостных управах работали полицейские участки, где несли службу от 7 до 10 полицейских, набранных из местных жителей. В Буда-Кошелево находились 15 полицейских, 1 старший полицейский и следователь под фамилией Войтицкий. На улице Советской был создан лагерь для советских военнопленных, которые работали на железнодорожной станции и предприятиях поселка. Позже их перевели в Гомель и Рогачев.
Образование гетто
В течение первых двух месяцев антиеврейских акций в Буда-Кошелево не проводились. Однако отношения между евреями и некоторыми местными жителями изменились к худшему. В городском поселке оставались более 400 евреев. Сначала им разрешили жить в своих домах под контролем местной полиции. Но им вменялось беспрекословно выполнять немецкие приказы. 26 октября 1941 года было образовано гетто. Всех евреев принудительно переселили в двухэтажное каменное здание школы. Аресты производил начальник Буда-Кошелевской полиции Марченко.
В каждой из 6 комнатах площадью по 40 квадратных метров разместили от 50 до 60 человек. Те, кому не хватило места, жили в коридорах. Узники сильно страдали от холода — помещение не отапливалось, окна были без стекол и заколочены досками. От переохлаждения и истощения в гетто начались болезни и появились первые умершие.
Евреев не кормили, они питались за счет собственных скромных запасов или передач, которые получали от знакомых и родственников белорусов и русских. Некоторые меняли вещи на продукты, хотя это было запрещено. Узников ежедневно выводили на принудительные работы, которые длились по 14-16 часов. Под видом обысков охрана отнимала у евреев наиболее ценные вещи. Нередко девушек и молодых женщин насиловали. Охрана периодически «для удовольствия» избивала узников, оскорбляла их. Однажды полицейский Кухаренко ранил из винтовки Даню и Хаю Ханкиных, Леву Виленского, Гурарье, Эстина, и Эпштейна.
С приходом на должность начальника полиции Михаленко положение ухудшилось. Если при Марченко евреи могли обменивать часть вещей на хлеб и картофель, получать передачи от знакомых и соседей, то при Михаленко все послабления отменили. Ухудшилось обращение с арестованными, участились случаи их убийств.
Ликвидация гетто
Гетто просуществовало полтора месяца. Две машины с жандармами прибыли в Буда-Кошелево из Гомеля 27 декабря 1941 года. Начальник полиции Михаленко усилил караул с 6 до 12 человек, чтобы предотвратить побеги узников. Арестованных разделили на две группы – на мужчин и женщин. По двое стали выводить в отдельную комнату, где сидели Михаленко и немецкие офицеры. По их приказу евреев раздевали донага и обыскивали. Деньги, документы и хорошую одежду отбирали. Мужчин (170 человек) закрыли в комнате, где были наглухо заколочены окна, у них отняли запасы воды. Из-за горячей печи дышать было нечем, невозможно было даже повернуться или присесть.
В таком положении мужчины провели ночь. А в 5 часов утра евреев начали выводить на расстрел. Михаленко стоял в пролете лестницы между этажами, и отсчитывали арестованных. Сначала из школы во двор вышли мужчины, потом женщины.
Узников вывели из школы, построили в колонну и погнали к противотанковому рву, который находился возле деревни Красный Курган (за МТС района). Конвоем командовали бургомистр Прусов и начальник полиции Михаленко.
Мужчинам приказали раздеться. Затем группами их направили в ров. Там 3-4 немца укладывали евреев на живот лицом вниз. Палач одиночными выстрелами из автомата расстреливал их. Вторую партию мужчин уложили на тела первой. Примерно через час после начала акции полицейские Космило, Кабаев, Филипп Олейников, Дмитрий Кузиков привели к противотанковому рву женщин. Грудничков матери несли на руках, еще на 10 подводах привезли детей и стариков. Всех раздевали, загоняли в противотанковый ров, укладывали вниз лицом…
Во время акции над противотанковым рвом стоял сплошной вопль, люди молили о пощаде, плакали, кричали. Так продолжалось с 8 до 15 часов. Всего немцы и их приспешники расстреляли 485 человек. Трупы засыпали снегом, а весной зарыли землей. Вещи евреев были сданы в местный магазин.
Пережившие Катастрофу
Приведем лишь два факта.
Белорус Евгений Венглинский был арестован и помещен в гетто вместе с женой-еврейкой и их ребенком. Там они находились до его ликвидации. Венглинские избежали общей участи по счастливой случайности. Они сумели убедить жандарма, понимавшего по-русски, что попали в гетто «по ошибке» и не являются евреями. Евгений даже отдал жандарму кожаное пальто. Из окна Венглинские видели, как остальных евреев погнали к противотанковому рву. Они поспешили уйти из Буда-Кошелево и скитались по деревням Жлобинского района, пока не встретили партизан в мае 1942 года.
Гирша Швеца накануне расстрела вызвали к начальнику карательного отряда, которому сказали, что Швец – прекрасный специалист-сапожник. Его перевезли в Гомель. В течение двух лет Гирша заставляли работать в СД, а при отступлении немцев из города его угнали в Германию, где он дождался освобождения.
Освобождение
Буда-Кошелево советские войска освободили 27 ноября 1943 года частями 4-й стрелковой дивизии и 231-го танкового полка 48-й армии Белорусского фронта. Чрезвычайная государственная комиссия (ЧГК) СССР, прибывшая в ноябре 1944 года, установила, что от рук нацистов в Буда-Кошелево и в районе за время оккупации погибли 1287 мирных жителей и 282 военнопленных. Из 485 евреев, расстрелянных 28 декабря 1941 года, установлены только 120 фамилий.
За годы оккупации население Буда-Кошелевского района уменьшилось на 43 процента. Вместе с тем, национальная принадлежность жертв в обобщенных сведениях комиссии ЧГК СССР не уточнялась.
Увековечение памяти Катастрофы
Память евреев из гетто в Буда-Кошелеве была увековечена их родными, вернувшимися из эвакуации сразу после освобождения Белоруссии. Они собрали пожертвования и несанкционированно установили скромный обелиск на могиле расстрелянных «485 мирных граждан».
Подробнее...