Желудок

Желудок является одним из древних поселений Белорусского Понеманья. В письменных источниках он впервые упоминается около 1385 г. в донесениях шпионов Тевтонского ордена как сельское владение Стегевилла – «Stegewillendorf Szolutka». Вероятно, представители шляхетского рода Стегевилловичей выступали в роли управляющих великого князя литовского. В 1495 г. упоминаются княжеские подданные из Желудка Вороновичи. В 1480–1490 гг. великий князь Казимир заложил и построил в Желудке костел.

В результате набега крымских татар в 1506 г. костел был сожжен, и восстановлен в 1529 г. по указу польского короля и Великого князя Литовского Сигизмунда I Старого. По данным польского исследователя Станислава Александровича с 1486 г. Желудок являлся местечком, а в 1512 г. упоминается в списке дворов великого князя в Лидском повете. В 1536 г. исторические источники впервые зафиксировали в Желудке «тарги» (базары) по понедельникам. Таким образом, первоначально Желудок являлся центром княжеского староства — «державы жолудской», «жолудской волости» или «повета» (до 1567 г.).

Впервые Жолудский повет упоминается в сентябре 1506 г., затем в 1509 г., власть в повете осуществлял желудокский наместник. В октябре 1503 г. желудокским наместником был великокняжеский «дворный ловчий и конюший» Мартин Хрептович. В 1510 г. в качестве наместника желудокского упоминается Николай Юрьевич Пацович.

В середине XVI в. собственниками Желудка стали представители магнатского рода Сапег, которые получили местечко от великого князя как компенсацию за материальные потери на государственной службе. После брака дочери «маршалка господарского», воеводы витебского и подляшского Ивана Богдановича Сапеги (1480–1546 гг.) Анны Сапежанки (ум. 1580 г.) с подкоморием витебским и стольником лидским Николаем Фрацкевичем-Радзиминским Желудок с ограничением в правах перешел к этому мазовецкому шляхетскому роду герба «Бродиц». В 1680 г. «Желудокский ключ» – большое земельное владение по обоим берегам Немана с панским двором, местечком, деревнями, пахотными землями и лесами – перешло в полноправное владение Казимира Фрацкевича-Радзиминского (1638–1694 гг.). В феврале 1706 г. выбор Желудка в качестве штаб-квартиры шведского короля Карла XII во время Гродненской операции свидетельствует о достаточно высоком уровне развития местечка и его выгодном местоположении.

В начале XVIII в. часть «Желудокского ключа» перешла к роду Тизенгаузов. Дочь Давида Фрацкевича-Радзиминского Александра вышла замуж за великого писаря ВКЛ графа Михаила Тизенгауза (ум. в 1726 г.). Он выкупил у тестя за 5 тысяч талеров половину «Желудокского ключа». Сын Михаила – Бенедикт Тизенгауз выкупил у Францкевичей-Радзиминских и Жабов остальные части «Желудокского ключа» и восстановил целостность владений. После Бенедикта Желудок перешел в собственность к известному государственному деятелю литовскому подскарбию надворному, администратору королевских экономий, гродненскому старосте, графу Антонию Тизенгаузу (1733–1785 гг.). После Антония Тизенгауза Желудком владели другие представители этого рода – Игнатий, Рудольф, Константин. Под именем Желудок в это время существовали четыре поселения: местечко, графское имение, плебания (владение костела) и «благодельня». В 1835 г. в качестве приданного Германции Тизенгауз, вышедшей замуж за графа Северина Уруского, Желудок перешел в собственность этого знатного рода. После брака Марии Уруской (1853–1931 гг.) с князем Владимиром Святополк-Четвертинским Желудок стал принадлежать этому знатному роду. Их сын князь Людвиг Святополк-Четвертинский (1877–1941 гг.) был последним знатным владельцем Желудка. В 1908 г. Владимир Святополк-Четвертинский построил близ местечка дворец в стиле модерн. Автором проекта был известный архитектор Владислав Маркони. В усадебный комплекс входили дворец, флигель, хозяйственные постройки, мельница, парк регулярной планировки.

Ни один из владельцев Желудка не попытался наделить местечко магдебургским правом, что позволило бы расширить торговлю, получить самоуправление и собственный герб. В 1830 г. в помещичьем местечке Желудок проживало 349 человек. В 1833 г. население Желудка составляло 395 человек, в том числе 5 человек купцов 3-й гильдии. В местечке было 17 каменных и 24 деревянных дома, 2 лавки и 7 питейных домов. В 1860 г. в Желудке было 88 домов и 581 житель. В XIX – начале XX в. Желудок являлся центром волости Лидского уезда. В 1876 г. в Желудокской волости было 26 селений, 328 дворов и 3764 крестьянина обоего пола. Около 13 % территории волости составляли леса. В 1876 г. в Желудке проживало 996 человек, в 1889 г. – 1299, в 1897 г. – 1860, в 1909 г. – 1969 жителей.

По данным за 1880 г. в местечке насчитывалось 161 здание. Налог с имущества за них уплачивался в размере 33 руб. 66 коп. Экономическое положение и хозяйственная жизнь Желудка характеризовались следующим образом: «В местечке находятся костел, кладовая мирового судьи, волостное управление, народное училище, почтовая станция, магазины, питейные и трактирные учреждения, кожевенные заводы и мельница. Крестьяне занимаются хлеборобством, а евреи незначительной торговлей. Еженедельные торги по понедельникам. Ежегодно бывает ярмарка, оборот которой доходит до 15 тыс. руб.».
Изданная в 1916 г. Петроградским топографическим отделом карта местечка Желудок и его окрестностей (18,5×17,5 верст) отражает его состояние накануне Первой мировой войны, так как осенью 1915 г. Гродненщина была оккупировано войсками кайзеровской Германии. Согласно карте Желудок имел 5 радиально расположенных улиц и 196 дворов. В окрестностях местечка располагались 82 деревни (в среднем по 20 - 30 дворов), 23 фермы, 10 помещичьих дворов, 5 фольварков, 5 отдельных крестьянских дворов, несколько винокурен, кирпичных и смолокуренных заводиков. Вдоль дорог были расположены корчмы общим числом 12 заведений: «Жижма», «Корысць», «Погулянка», «Выгода», «Пески» и др. Во время Первой мировой войны часть населения Желудка была эвакуирована в Самарскую губернию.

В 1921-1939 гг. Желудок являлся центром гмины Лидского повета Новогрудского воеводства, в составе возрожденного Польского государства. По данным переписи населения, проведенной 30 сентября 1931 г. в местечке Желудок было 274 дома и проживало 1552 человека: 1053 иудея, 467 католиков, 31 православный и 1 лютеранин. Помимо этого в княжеском фольварке Желудок было 14 зданий и проживало 242 человека: 204 католика, 21 православный и 17 иудеев. В январе 1925 г. в Желудке действовали 3 школы: государственная общеобразовательная на польском языке (255 учеников), частная еврейская ортодоксальная на иврите (58 учеников) и частная еврейская школа на идиш (101 ученик), которая содержалась за счет родительского комитета. Промышленность была представлена кирпичным и кожевенным заводами, 2 винокуренными заводами, карьером для добычи песка и щебня, пекарней, небольшим пивзаводом (бровар), водяной мельницей. Торговлей занимались 10 магазинов колониальных товаров, 10 магазинов потребительских товаров, 1 табачная лавка, 3 ресторана. Имелись в Желудке медицинские учреждения с персоналом: 2 аптечных склада, 1 аптека, 1 больница, 1 врач, 1 зубной врач, 2 фельдшера. Кооперативная касса занималась финансовыми операциями.

В январе 1940 г. советская власть изменила территориально-административное деление Западной Белоруссии. Желудок стал городским поселком и центром одноименного района. В состав района вошло 13 сельских и 1 поселковый совет. Население района составляло 37 266 человек, в том числе население Желудка  - 2436 человек. Крупнейшим предприятием в Желудке в это время считался винокуренный завод княгини Четвертинской. Помимо этого в Желудке были 2 электростанции, паровая мельница, 3 кожевенных завода, больница на 40 коек, 4 школы, аптека, ветпункт, почта и телеграф.

Немецкие войска вступили в Желудок 27 июня 1941 г. Желудок был освобожден советскими войсками 12 июля 1944 г. В мае 1945 г. население района составляло 34 257 человек, из которых 6905 записались на выезд в Польшу в рамках проводимой репатриации польского населения. Желудокский район был упразднен 17 апреля 1962 г., а его территория вошла в состав Щучинского, Дятловского, Лидского и Мостовского районов БССР. С этого времени Жедудок является городским поселком Щучинского района Гродненской области.

Вероятно, еврейская община Желудка начала формироваться в XVII-XVIII вв. По крайней мере, еврейская община соседнего местечка Орли упоминается в документах около 1729 г. среди литовских общин, плативших налог от дохода. В ревизской сказке конца XVIII в. еврейская община Желудка насчитывала 287 человек, плативших подушную подать, то есть реально в местечке проживало около 600 евреев. В XIX в. под воздействием введения российскими властями ограничительных законов относительно евреев, удельный вес еврейского населения значительно возрос и составлял в Желудке от 53% до 73,5%. Деятельность еврейских купцов, ремесленников способствовала торгово-промышленному развитию местечка.
Местечки среди других поселений выделялись, прежде всего, своей торговой функцией. Во второй половине XIX – начале XX в. в Желудке в день «Сошествия Святого Духа» проходили конские ярмарки. По отчетам царских чиновников их оборот достигал 20 тыс. рублей. Кроме этого в Желудке проходили 5 ярмарок ежегодно. Для еврейской общины ярмарка - это еще место и время, где и когда договаривались о сватовстве, а также делали наборы в иешивы.

По указу от 16 апреля 1852 г. цеховая система в губерниях еврейской оседлости значительно реорганизовывалась: ликвидировались цехи там, где число ремесленников была незначительна, и создавались «упрощенные ремесленные управы». В каждом городе и местечке основывались отдельные «еврейские не ремесленные цехи», куда должны были записаться землекопы, каменщики, каменотесы, плотники, штукатуры, извозчики, кучера, садовники, рабочие на «фабриках» и «заводах», чернорабочие, поденщики и домашние слуги. В течение вт. пол. 1852 – нач. 1853 гг. в девяти поселениях Лидского уезда, в том числе и Желудке, были образованы сложные (или смешанные) ремесленные цехи, которые объединили 329 ремесленников различных специальностей. В Желудке было 26 цеховых ремесленников и 10 ремесленных специальностей: портные (4 мастера, 4 подмастерья), сапожники (1 подмастерье), шорники (1 мастер), стекольщики (1 подмастерье), красильщики (1 мастер, 2 подмастерья), шляпник (2 мастера , 1 подмастерье), мясники (2 подмастерья), кузнецы (3 мастера, 1 подмастерье), медники (2 подмастерья). По данным на 1912 г. в Желудке действовало еврейское ссудо-сберегательное общество.

В конце Х1Х – нач. ХХ вв. в Желудке имелись две еврейские синагоги или, выражаясь языком документов того времени, молитвенные школы. К сожалению, пока не удалось установить точную дату строительства каменной синагоги, сохранившейся до наших дней. Возможно, построена она была в начале 90-х гг. Х1Х в. В протоколе Виленского губернского правления от 31 июля 1892 г., в котором утверждались члены молитвенного правления при Желудокской еврейской молитвенной школе, указано, что «молитвенная школа расположена в общественном доме, допущенном к существованию по постановлению губернского правления от 17 июля 1891 г.».

В 1899 г. еврейское общество Желудка выступило с просьбой построить еще одно здание молитвенной школы. В прошении указывалось, что в местечке существует одна синагога, которая отапливается и один молитвенный дом без обогрева. В тоже время в Желудке имеется 200 еврейских домом и 1500 душ обоего пола. В зимний период синагога не вмещает всех желающих принять участие в богослужении, поэтому еврейское общество ходатайствует перед «губернском начальством о разрешении построить еще одну школу деревянную или если начальство найдет каменную то мы согласны, средств на постройку школы у нас имеется досточно».

К прошению приложен план, на котором указаны уже имеющиеся и планируемое здания молитвенных школ на Базарной площади. Лидский уездный исправник в своем ответе в Виленское губернское правление указал, что третье здание молитвенной школы планируется построить на том участке, где уже есть два каменных молитвенных дома. Однако строительство не может быть осуществлено, так как участок (пляц) слишком мал, а расширить или найти другой участок молитвенное правление отказалось. Тем не менее, исправник считал, что третья молитвенной школы в Желудке необходима из-за скученности и антисанитарных условий во время богослужения в двух имеющихся. Из документов архивного дела следует, что здание так и не было построено, по крайней мере, до 1909 г.

В январе 1909 г. Виленское губернское правление выслало на имя Лидского полицейского управление распоряжение в котором поручало собрать и доставить сведения «устроена ли м. Желудок вторая еврейская молитвенная школа и где именно на плацу где существует синагога (при Базарной площади) или в другой местности. Если же вторая школа еще не построена, то допросить мещан Мовшу Корытнянского и Самуила Ольштейна намерено ли местное еврейское общество вновь возбуждать ходатайство о разрешении постройки второй молитвенной школы в м. Желудок, каковое ходатайство оставлено без движения в 1905 г. за не предоставлением проекта постройки, удовлетворяющего техническим и другим условиям».

Архивные документы донесли до нас фамилии мещан, входивших в правления молитвенных школ на протяжении последнего десятилетия ХIХ в. Согласно общественному приговору от 31 июня 1892 г. на должности членов молитвенного правления при Желудокской еврейской молитвенной школе из среды прихожан были избраны: на должность ученого еврея – духовный раввин Еля Мовша Левин (56 лет), кандидатом к нему – Шолом Нохимович Амстердамский (30 лет), на должность старосты (гоба) – Абрам Михелевич Виленкин (60 лет), кандидатом к нему – Мовша-Арон Иоселев Левин (32 года), на должность казначея (неймана) – Овсей Овсеевич Шифманович (54 года), кандидатом к нему Мовш Шимонович Корытнянский (40 лет). Общественный приговор подписали: Абрам Виленкин, Овсей Шифманович, Нохим Шифманович, Борух Красносельский, Ицко Штейн, Хаим Шехтмейстер, Урко Брестовицкий, Шевель Гриндберг, Зельман Красносельский, Шмуель Шифманович, Иосель Штейн, Бер Жагер, Шмуель Вайнштейн, Шевель Шкляр.

На следующих выборах в 1896 г. уже избирались два молитвенных правления. Вероятно, в четырехлетний промежуток была открыта еще одна молитвенная школа.

Важным объектом в местечке была баня, которая выполняла не только гигиенические функции, но и ритуальные. В Желудке сохранились руины бани, которая, как свидетельствуют документы, была построена на рубеже ХIХ – ХХ вв. Как вытекает из документов, строительство общественной торговой бани в м. Желудок началось в 1892 г. без надлежащего разрешения губернского правления. В 1901 г. члены Желудокского еврейского молитвенного правления ходатайствовали о перестройке общественной бани в местечке Желудок, на что получили разрешение губернатора. Перестройка осуществлялась в течение года и 15 октября 1902 г. произведено освидетельствование перестроенного здания бани.

Расклад на сбор денег с членов Желудокского мещанского общества позволяет установить пункты расходов, на которые тратились деньги, собранные с мещан на рубеже Х1Х – ХХ вв. В январе 1896 г. депутаты Желудокского мещанского общества постановили в течение текущего года употребить деньги на следующие нужды: поставку лошадей для полицейских пунктов при волостных правлениях Лебеда и Желудок – 200 руб., на наем квартиры для мещанского управления с отоплением и освещением 100 руб., на покупку книг и бланков 25 руб., на уплату за письмоводство 100 руб., на наем сторожа 30 руб., на покупку памятной книжки 1 руб., и на разные непредвиденные надобности – 18 руб. Общая сумма расходов составила 519 руб. На данную сумму «по соображению между собой» постановили составить раскладку между членами общества соответственно состоянию каждого. Деньги в сумме 519 руб. распределены к взысканию с 203 членов общества в разных размерах от 1 до 10 рублей.

В июле 1914 г. началась Первая мировая мира. Еще до ее объявления в Российскую армию началась мобилизация. В августе 1914 г. были призваны 36 евреев жителей Желудка и арендаторов княгини Четвертинской. Их семьи, оставшиеся без кормильца стали получать денежное пособие, сумма которого была различной в зависимости от состава семьи – от 2 руб. 81 коп. до 18 рублей 27 коп. В сохранившимся документе «Акт обследования семейств лиц, призванных в армию и выдача им пособия по Желудокской волости» указаны 36 семейств.

В 1940 г. еврейское население Желудка составляло 70 % (1708 из общего количества жителей 2436). Более 200 евреев проживало в деревне Орля. По свидетельствам Моше Бирха, с началом Второй мировой войны в Желудок приехали несколько семей из-под Лодзи, однако точное число переселенцев не установлено.

После установления Советской власти в сентябре 1939 г. в Желудке началось строительство важного военного объекта – аэродрома. Синагога была реквизирована и в ней устроили «Дом Красной армии». За неделю до начала Великой Отечественной войны в местечке были арестованы и отправлены в тюрьму г. Лиды несколько торговцев, ремесленников и представителей еврейской интелегенции. Некоторым удалось вернуться в местечко в конце первой недели войны.

Немецкие войска вступили в Желудок 27 июня 1941 г. В этот день они подожгли местечко. Во время пожара сгорело более половины домов. Первой акцией уничтожения был расстрел шести евреев, на которых местный житель Пастушко указал как на коммунистов. В августе 1941 г. Желудок был включен в Лидский округ Генерального округа «Белоруссия» (рейхскомиссариат «Остланд»). В начале июля были сформированы гражданская администрация и полиция из местных жителей польской национальности. Бургомистром стал Кулинский, начальником полиции Пастушко. В первом приказе новых властей было сказано, что все евреи должны носить белые повязки с желтыми «Звездами Давида».

10 июля 1941 г. немецкие военные власти приказали евреям собраться и выбрать юденрат, на который возлагалась ответственность за выполнение приказов властей. По воспоминанию Моше Бирха, никто не хотел быть членом юденрата. Однако список членов совета был составлен. В него вошли кожевник Шломо Нохумовский, Моше Грейжевский, Аврахам Меир и председатель Мендель Галай. Юденрат располагался в доме Нохумовского.

Известны еще несколько акций уничтожения еврейского населения в Желудке до установления гетто. Один такой случай произошел во дворце помещиков Четвертинских, где около ста евреев находились на работах по приказу командования размещавшейся там немецкой части. Был жаркий летний день и многие сняли верхнюю одежду, на которой были повязки. Когда рабочие построились для распределения на работу, немецкий капитан отобрал двадцать два человека, которые оказались без повязок. Их отделили от общего строя, дали лопаты и приказали выкопать яму, после чего всех расстреляли. Оставшиеся в живых евреи закопали яму с расстрелянными.

Известны также случаи, когда немцы и полицейские вымогали у евреев ценные вещи. Так, 10 августа 1941 г. было приказано собрать большую сумму денег. Члены юденрата распределили определенные суммы среди всех семей гетто, и таким образом была собрана требуемая сумма.

В другом случае начальник полиции приказал евреям, которые работали на строительстве дороги, принести золотые вещи. Были взяты заложники, которые были бы расстреляны в случае не выполнения приказа. Несколько рабочих сообщили об этом Менделю Галаю. Он пошел по домам, собрал золотые часы, кольца и другие ценности и отдал полиции.

Гетто в Желудке было официально установлено 1 ноября 1941 г. Оно располагалось на Орлянской улице, единственной сохранившейся после пожара. На следующий день сюда были переселены евреи из Орли. Гетто было открытого типа – никаких ограждений вокруг территории не имелось. Условия жизни в гетто были тяжелые, поскольку в одном доме проживало по 8-10 семей. Синагога также была превращена в место жительства.

По свидетельствам оставшихся в живых, юденрат и члены общины делали все возможное, чтобы облегчить жизнь в гетто. Так, Моше Бирх был чернорабочим в столовой для немецких офицеров и его часто посылали на мельницу за мукой. Каждый раз он старался спрятать мешок муки для узников гетто.

В течение осени-зимы 1941–1942 гг. в Желудке акции уничтожения евреев проводила специальная команда СС, которая приезжала из Лиды на машине, называемой местными жителями «Буда». Только осенью 1941 г. были убиты 32 еврея из Орли и 28 из Желудка.

После одной из акций в гетто была организована охрана. Каждую ночь три человека выходили на дежурство с целью предупреждения узников об опасности. Многие евреи начали устраивать тайники, где можно было бы укрыться в случае опасности.

Местный житель, мельник Михаил Кавко убеждал крестьян помогать евреям и не сотрудничать с немцами. «Пока живут евреи, будете жить и вы. Но вы должны знать, что после того как немцы ликвидируют евреев, они возмутся за вас» – вспоминал Моше Бирх.

Известно, что в условиях преследования евреям удавалось вести религиозную жизнь. На Рош-Хашана (21 сентября) и Йом-Киппур (1 октября) в гетто были проведены тайные богослужения с участием раввина Хаима Шломо Венштейна. При этом была организована охрана домов, где проходили богослужения.

8 мая 1942 в Желудок из Лиды прибыла зондеркоманда эсесовцев и литовских полицейских под командованием офицеров СС Леопольда Виндиша и Рудольфа Вернера. Гетто было окружено и евреям запрещалось выходить на улицу. На следующий день евреев с документами и ценными вещами согнали на рыночной площади. Здесь эсесовские офицеры провели отбор узников. 80 ремесленников отправили назад в гетто и закрыли в синагоге. Еще 140 молодых евреев за неделю до уничтожения гетто были направлены на работы на железнодорожную станцию Скрибово, а затем в гетто Лиды. Оставшиеся на площади после селекции узники гетто были расстреляны 9 мая 1942 г. в ямах возле аэродрома. Эти ямы по приказу полиции предварительно выкопали крестьяне. По разным источникам количество расстрелянных во время акции в Желудке евреев составляет от 1 тыс. до 2 тыс. Ремесленники, которые остались живыми, сначала были переведены в гетто Щучина, а затем транспортированы в лагерь смерти Собибор.

Некоторые евреи смогли спрятаться на территории гетто. Как свидетельствовала Песя Левит, пять евреев скрылись в пекарне. Однако они были обнаружены полицейскими и зверски убиты. Сама Левит спаслась благодаря помощи местного полицейского по фамилии Яниш. Нохум Шифманович укрылся в печке, затем ему удалось выйти из местечка и встретить советских партизан. Небольшому количеству евреев удалось сбежать из лидского гетто и присоединиться к еврейскому партизанскому отряду братьев Бельских, а также к группам советских партизан. Уроженец Желудка Нохум Шифманович (1922 г.р.) вспоминал о своей жизни в местечке:

«…мои родители имели небольшую лавку тканей. Папа Гец страстно увлекался духовым оркестром, который сам организовал. Мать Элька была домохозяйкой и помогала в лавке, были еще брат Эня и сестра Шлейме. В Желудке были три школы с обучением на идиш, иврите и польском языке, две синагоги - старая и новая, помню раввина Сорочкина, были отделения организаций «hа-Халуц» и «Бейтар». Местечко находилось недалеко от границы и ходили слухи о преследовании евреев, о расстрелах не знали, говорили, что такой культурный народ, как немцы не способен на уничтожение невинных людей. 

С началом войны руководство Желудокского района сбежало. За неделю безвластия до появления немцев (27 июня 1941 г.) крестьяне из деревень грабили еврейские дома, в основном те, где не были способны оказать сопротивление. Немцы сожгли местечко, остались только окраины, там устроили гетто.(...)

Я уцелел только потому, что в момент расстрела работал в соседней деревне, откуда меня перевели в Лиду. В это время уже были партизаны. Однажды ночью пришел связной, чтобы забрать из гетто в лес хирурга. 15 октября 1942 г. мы с доктором и несколькими товарищами, имея неисправное оружие, ушли из гетто. Отношение партизан к евреям было разным. Некоторые сочувствовали, а другие - не скрывали своей неприязни. В отряде я был как все, ходил на задания, сидел в засадах, стоял в карауле. Вместе со мной ушел Борух Левин. За ним полицейские охотились, он прятался до ухода в лес непрерывно. В отряде Борух стал легендой, спустил под откос 18 эшелонов, командование представило к Герою Советского Союза, но он это звание не получил. После войны Борух Левин уехал в Палестину и прожил там до 1981 г., скончавшись в возрасте 70 лет.»

После освобождения Желудка советскими войсками в июле 1944 г. в поселок никто из спасшихся евреев не вернулся. В 1959 г. на могиле расстрелянных евреев был установлен стандартный советский обелиск. Офицеры СС Л.Виндиш и Р.Вернер после войны были преданы суду и за преступления во время оккупации осуждены к пожизненному заключению.