Что же принесла советская власть осенью 1939 года населению Западной Беларуси после освободительного похода на эти земли войск Красной Армии? Свободу, равенство и братство или же репрессии по политическим, социальным и национальным мотивам? Сложно ответить на такие вопросы однозначно. Можно проводить на эти темы длительные исторические дискуссии.
Но возможно и познакомиться с архивными документами и воспоминаниями людей того периода, чтобы яснее увидеть все минусы и плюсы этого освободительного похода и установления советской власти. На примере жизненных судеб людей, у которых было отнято имущество, а затем сама их жизнь, мы сможем лучше понять, что происходило в 1939-40-х годах на западно-белорусских землях.
Из воспоминаний Софии Маховской (в девичестве Венжик) о начальном периоде Второй мировой войны. Написаны эти воспоминания в 2005 г. в Варшаве. Перевод с польского.
«…Наступил трагический для Польши день 1 сентября 1939 г., давший начало кровавой мировой войне. Гитлеровский рейх направляет свои войска на территорию нашего Отечества. Почти каждый день над городом Барановичи, в котором мы живём, пикируют немецкие самолёты. Несколько бомб взрываются недалеко от родительского дома, образовав среди улицы огромную воронку. Мама, я и брат прячемся в глубоком окопе, вырытом рядом с домом.
17 сентября 1939, в воскресенье, становится необычайно тихо, в небе не слышно гула немецких бомбардировщиков. Но в этой тишине чувствуется приближение других зловещих событий. Люди передают друг другу весть о том, что с востока движется на нас армия большевиков. На улицах Баранович появляются многие десятки боевых машин. Из открытых танковых люков выглядывают смеющиеся лица солдат, их добродушные физиономии.
Коммунисты и их агитаторы выкрикивают горожанам пропагандистские лозунги о том, что наступающие русские войска освободят нас от гнёта польских панов, принесут всем вольность и счастье. Однако обещанные свободу и благо мы совсем не ощущаем. Вскоре мы узнаём, что территория Польши разделена между Германией и Советским Союзом. Земли Западной Беларуси изымаются из состава Польши и присоединяются к Белорусской Социалистической Республике.
В нашем семейном доме русские военные заняли две комнаты под жильё. Ещё две комнаты советская власть изымает под своё учреждение. В такой ситуации владельцы дома чувствуют себя под двойной оккупацией: внешней и внутренней. Даже разговоры между членами нашей семьи о недостатках в городской повседневной жизни воспринимаются занявшими наш дом советскими людьми как враждебная клевета на социализм. С первых же дней захвата Польши начинают арестовывать людей, которые неугодны советской власти. Следующий 1940-й год отмечен для нас большевистским террором и репрессиями по отношению к местным жителям.
В некогда обеспеченном продуктами питания, обувью и одеждой северо-восточном регионе Польши, с приходом к власти большевиков, почувствовалась острая нехватка всех товаров повседневного спроса. Наступил коллапс в сельском хозяйстве и промышленности из-за разграбления и разорения этих отраслей экономики. Было вывезено в СССР всё то, что представляло культурно-историческую и материальную ценность. Автомобили, сельхозмашины, ковры и мебель из растасканных помещичьих хозяйств, большое количество домашних животных, имущество репрессированных и вывезенных в Сибирь семей, всё это эшелонами направлялось в центральные регионы СССР, а взамен не ввозилось ни чего…».
Комментарий автора. Из воспоминаний местных жителей можно узнать, что из-за недостатка разбазаренных кормов начался небывалый падёж крупного скота и лошадей из состава помещичьих хозяйств. Большая часть владельцев таких хозяйств бежала, куда глаза глядят, чтобы скрыться от советских «освободителей». Решениями новой власти в 1939-40 годах будут изъяты в доход советского государства крупные земельные наделы и доходы, вместе с имуществом торговцев и владельцев фабрик и заводов.
Выписки из архивного дела № П-19703 с материалами следствия по обвинению помещика Сопотько Вацлава Фаддеевича в антисоветской подпольной деятельности.
Биографические сведения из дела. Родился в 1888 году в имении Пжевожа гмины Заболоть Лидского повета. Окончил лидское семиклассное городское училище. С 1911 по 1915 г. г. служил писарем у нотариуса Добровольского в Лиде. В 1915 г. в связи с наступлением германских войск был эвакуирован с семьёй из Гродненской губернии в российский город Калуга. В 1916-17 г.г. служил в Русской императорской армии, а в 1918-20 г.г. сражался за независимость Польши в составе польской армии.
Из письма дочери Вацлава Сопотько – Грецкой Тэкли-Халины, отправленного из Польши в Гродно в марте 2005 г.
«…Мой отец был старшим сыном Тадеуша (по-русски Фаддея) и Казимиры Сопотько. Тадеуш умер в среднем возрасте, когда его дети ещё посещали школу. В их воспитании матери оказывала помощь её родня. Этим занимался дядя Станислав и дедушка Квинто, который был хозяином поместья «Лебёдка» в Лидском повете.
Брат отца Ромуальд имел высшее образование и закончил медицинский факультет Петербургского университета. Он был любимым и всеми уважаемым врачом в Лиде, где трудился и жил с матерью в своём доме на ул. Шептыцкого, 9. Это был их семейный дом, где чаще всего встречалась и гостила наша родня. Ромуальд не был женат и своей семьёй не обзавёлся.
Двое других братьев получили военное образование и служили в 1930-е годы в Войске Польском. Чеслав был кадровым артиллеристом, его часть находилась в Гродно, где он и жил. Он был женат на Татьяне и воспитывал её сына от первого брака, которого звали Михал. Своих детей он не имел. Младший Казимир проходил службу в гарнизоне города Вильно и незадолго до Второй мировой войны вышел в отставку (значился в резерве). Он занимался хозяйством в фольварке своей жены в Богудёнках недалеко от Валевки на Новогрудчине. В их семье был сын Тадеуш.
Из имеющихся у нас документов известно, что в независимой Польше с 1920 года отец был связан со службой в поветовом старостве. Первое время трудился в Лиде до 1932 г. Затем в Щучинском старостве, откуда в 1934 по состоянию здоровья вышел на пенсию. Занимался сельским хозяйством вместе с братьями в поделенном между ними поместье «Лебёдка». Здесь же он жил с семьёй до 22 сентября 1939 г.
В этот день его хотели расстрелять представители командования одного из подразделений Красной Армии, которое продвигалось через Лидский повет на запад. Отец не воевал с ними, он только потребовал, чтобы солдаты не грабили хозяйство. Его уже поставили с мешком на голове возле старой яблони. Но затем большевики отменили казнь. За тем арестовали отца за то, что он был помещиком и обрабатывал свою землю. Наш дом в имении и всё хозяйство было разграблено, а мы вынуждены были убежать в Лиду, в дом бабушки Казимиры. Она дала нам приют и питание. После ареста отца нам пришлось пережить выселение семьи в 1940 году из Лиды в восточные области СССР, затем в 1945 была репатриация в Польшу.
Отец был осуждён 30 января 1941 г. в Минске и приговорен к смертной казни. 17 февраля этого же года приговор приведён в исполнение. Об этом мы узнали из ответа на наше письмо в прокуратуру Беларуси в начале 90-х годов прошлого века. Мы предполагаем, что местом его гибели и захоронения являются урочище «Куропаты» возле Минска. Нами привезена из Польши и установлена в «Куропатах» надмогильная плита в память об отце».
Из выступления на партийном собрании коммунистов Юратишковского района в 1940 году.
«Только теперь, благодаря решениям советской власти в Западной Белоруссии, осуществилась вековая мечта трудящихся деревни. Малоземельные, безлошадные и бескоровные крестьяне получили землю, скот, лошадей, инвентарь и другое имущество из имений бывших помещиков. По нашему Юратишковскому району с октября 1939 года было передано крестьянам 1703 гектаров (га) пахотной земли, в том числе:
Батракам и малоземельным (181 хозяйство) передано 1125 га. Беднякам (134 хозяйства), имевшим ранее до 1 га, роздано 308 га. Беднякам в количестве 55 хозяйств, имевшим ранее от 1 га до 2 га выдано 95,7 га, а в количестве 51 хозяйства крестьянам роздано 110,7 га. Из бывших помещичьих имений розданы 251 корова, 72 лошади, 139 свиней, 204 центнера зерна, 351 центнер картофеля. Батракам и беднякам роздано много телег, плугов и разного инвентаря».
Основание: Государственный архив общественных объединений Гродненской области, фонд 5438, опись 17, дело 7, лист 60, 62.
Народная большевистская власть, как она себя называла, была щедрой в отношении имущества ограбленных помещиков и других производителей сельхозпродуктов. А почему бы не быть щедрым, если всё в крупных хозяйствах осталось без хозяйского надзора? Вынуждены были эти власти раздать крестьянам то, что ещё не успели разбазарить, и потому отдавали селянам бесплатно коров, лошадей, овец, хозяйственный инвентарь. А крестьянин не мог обеспечить переданный ему скот кормами, потому что не планировал прокорм зимой у себя «лишних» домашних животных. Поэтому большинство коров и лошадей рано или поздно оказывалось на базаре, где породистый скот продавался по бросовым ценам. С бесплатной землёй было ещё хуже. Как и в первом случае с прокормом скота, крестьяне не имели столько посевного зерна, что бы весной 1940 года засеять эти дополнительные земли.
Спецсообщение секретарю Лидского райкома партии от 10. 10. 1940 года. «Рядом с деревней Радивонишки находится бывшее имение помещика Кунцевича, где сейчас размещается отделение Лидской конторы «Заготскот». (Это обязательные поставки мяса государству от крестьян.) Заведующим здесь назначен еврей Перский, который совсем не исполняет свои обязанности. В имении сконцентрировано 500 голов крупного рогатого скота, который совершенно не обеспечен пастбищем или сеном. На отведенном под пастбище участке нет травы, она не успевает отрастать, так как до корней выбита копытами. Помимо этого здесь же находится около 1000 овец.
Пастухи-подростки, которые пасли скот, сейчас учатся в школе. Перский заранее знал об этом, но не нанял новых пастухов. Поэтому сейчас стадо в 500 голов осталось под надзором одного старика, который не сможет обеспечить сохранность скота. В результате бездеятельности заведующего отделением конторы «Заготскот» Перского, происходит безжалостное истребление скота, который сутками простаивает в загонах голодным, непоеным и недойным. Коровы должны быть подоенными, иначе у них быстро развивается болезнь. Но о доении никто не позаботился и молоко пропадало. Скот постоянно теряет свою упитанность. Его держат в таких условиях около месяца и за это время 3 коровы пали. 2 августа часть скота погнали на бойню, расположенную в десяти километрах. В результате перегона пали ещё 4 коровы.
Жители д. Радивонишки говорят, что ежедневно слышат рёв скота, от которого людям становится жутко. Охраняющий скот сторож Пыж Пётр сказал, что он взвешивал одного бычка, когда его привели из деревни. За три недели содержания в таких условиях этот бык потерял в весе 112 кг. Скот худеет, а Перский продолжает скупать скот, тем самым создавая большие убытки для государства. Жители соседних деревень недовольны таким положением дел. Крестьяне сдают сюда скот по обязательствам государственных мясозаготовок, а здесь он погибает. В результате достаётся государству только шкура и кости.
В связи с этим, отношение к советской власти таково, что местные люди высмеивают то, что происходит сейчас, сравнивая с тем, что было до 1939 года при польской власти. Но все сравнения получаются не в пользу советской власти».
Основание: Государственный архив общественных объединений Гродненской области, фонд 9, опись 33, дело 23, лист 68.
Совершенно секретно.
Секретарю Юратишковского районного комитета Компартии (большевиков) Белоруссии Осмоловскому.
Спецсообщение от 7 января 1941 года о работе пункта «Заготовка сена» Юратишковского района.
« Заведующим пунктом « Заготсено» является назначенный областной конторой этой организации Беркович Годель Иосифович, который к работе относится безобразно и плохо. Он систематически пьянствует и занимается растранжириванием сена и соломы, предназначенных для мобилизационных целей. Они должны быть использованы как армейский фураж для кормления лошадей. Скирды сена и соломы, свезенные на станцию Юратишки из ближайших помещичьих имений, не имеют ограждения. Почти ежедневно скот местных жителей из деревни Лепешки поедает это сено. Сторож ночью спит в деревне, и заготовительная база остаётся без охраны. Не исключена возможность проникновения враждебного элемента для совершения диверсий. Сам Беркович на складе бывает редко и работу сторожа не проверяет.
Сено и солому Беркович отпускает не по нарядам, а как ему вздумается. Так, например, расположенной в Юратишском районе воинской части, Беркович выдал за наличный расчёт и без наряда больше двух тонн соломы, а деньги присвоил. Кроме того, Беркович вместе с крестьянами из деревни Лепёшки занимается хищением сена и соломы. Эти корма крестьяне продавали на базаре, отдавая деньги Берковичу. Часть денег шла на попойки. Этим занимались Гурин Фёдор и Балошевич Иван.
Беркович систематически пьянствует с гражданами, враждебно настроенными к советской власти, как-то с бывшим заведующим почты на станции Юратишки Адашкевичем. Последний взял перед ревизией для себя четыре тысячи рублей из почтовой кассы и скрылся. По имеющимся сведениям Беркович взял себе на подотчёт полторы тысячи рублей. Когда бухгалтер сказал Берковичу в конце года отчитаться за взятые деньги, то он ответил: «если ты ещё раз будешь спрашивать отчёта, то я тебя уволю». Сообщая о выше изложенном считаю, что Берковича в дальнейшем оставлять на должности заведующего конторой нецелесообразно. Просим, чтобы Вы сообщили руководству областной конторы «Заготсено» о немедленном снятии Берковича с этой должности».
Основание: Государственный архив общественных объединений Гродненской области, фонд 5438, опись 17, дело 7, лист 25, 26.
Во Временное управление. Уполномоченному ЦК Компартии Белоруссии по партийной работе в Лидском уезде Семёнову. Докладная записка от 29.11.1939 г.
«Мы проверили сведения о разбазаривании хлебных запасов председателем волостного комитета в Вавюрке товарищем Гудиновичем. Факты подтвердились. Из волостного амбара отправлено Гудиновичем своему шурину Етко в д. Гараны два воза зерновых запасов и в это же время один воз он отправил себе домой. Происходило это ночью, зерно не взвешивалось. Решения волостного комитета на вывозку хлеба не было. Некоторые члены комитета об этом даже не знали, так как Гудинович всё делал скрытно.
Нам же об этом сообщил представитель волостной милиции Мартиновский Адольф Иванович и работник мельницы в местечке Вавюрка Скробич Франц Петрович. Мы вызвали на беседу секретаря волостного комитета Дроздовского, который сразу встречаться не захотел. Но когда мы сказали, что если он признается, то наказан не будет за свои поступки, он всё рассказал. Сообщил, что делалось всё по распоряжению председателя комитета Гудиновича. Мы заставили секретаря комитета Дроздовского написать об этом объяснительную записку. Он написал, что себе он взял без оплаты 2 воза клевера, украденные им из имения Багдановщизна, также 2 воза клевера из имения Шимковщизна и из имения Вавюрка ещё 2 воза. Всего им похищено без ведома волостного крестьянского комитета 6 полных возов сухого фуража».
Все эти факты подтверждают, что на западных землях, вошедших в состав Белорусской ССР, большевиками проводилась бездарная деятельность по вольному или невольному разрушению отраслей экономики и сельского хозяйства бывшей Польши. Имущество зачислялось в доход казны советского государства преступным путём, независимо от того кому оно принадлежало в прошлом. Главное было изъять чужое добро, сделав бесправным его собственника: то есть, выслав его самого с семьёй в Сибирь. В ряде случаев, угрожая расстрелом буржую, создавались причины для добровольного побега крупного помещика за границу. Что же это было: «освобождение» или грабёж?
Подробнее...